Герменевтика надежды

«Что последнее в жизни? – спросили Сократа. – Надежда» (Диоген Лаэртский). Почему же так сильно то состояние души, которое обманчиво увлекает нас даже в безнадежных состояниях? Больные смертельной болезнью не теряют надежды. Люди надеялись на загробную жизнь.
Это потому, что жизнь в ее актуальном состоянии, в отличие от разлитой во всей мировой жизни, могла развиваться только за счет «индивидуализации», обособления в одном. Мы все – разорванные фрагменты всеобщей жизни. Но жизнь по самой природе своей бесконечна. Смерть неестественна, по выражению Герцена. Надежда есть постоянное присутствие в человеке сознания бесконечности жизни, сознания, которое вместе с тем
сознает тесные границы своего существования (сопоставить с Кьеркегором и «Prinzip – Hoffnung» (принцип надежды).

1978г.

Sehr wichtig (очень важно!)

То, что душа уходит из тела, не могло быть и не было простой глупостью. В этой мысли наивной выражается тот факт, что душа или жизнь не в теле самом по себе. Это что-то общее, принадлежащее внешнему миру, не тождественное с телом и не абсолютно в нем! Relation, Reaction, Reflexion (отношение, реакция, рефлексия). Пересмотр [нрзб.] элементарного материализма.
– Веришь ли ты в Бога?
– Я верю в максимум всех вещей.
– Но он добрый, твой максимум?
– Откуда же люди взяли свое понятие о добре, если это не является слепком с некоторых закономерностей природы и общества, доказательством того, что добро не совсем бессильно среди фактов
объективной жизни, а сама жизнь не совершенно равнодушна к добру и злу. Разумеется, карась-идеалист был неправ.

50–60-е годы

Счастье

Оно состоит в достижении полноты существования. Это доказывается простым перечислением.

Другими словами, счастье – еще одна сторона «абсолютной истины», высшей действительности
и полноты.

Но счастье относится к сфере личности или, по крайней мере, должно быть испытано ею. А единичное существо не может включить в себя полноту существования. Отсюда элемент разочарования – односторонность всего испытанного. «Фауст» Пушкина. И отсюда также «Удовольствие предвосхищения выше удовольствия обладания» Гельвеция.

Счастье в будущем живет, настоящее уныло.

Счастлив тот, кто может жить будущим. Счастливы отдельные люди и народы, живущие будущим, счастливы мгновения, открывающие нам будущее. Несчастлив тот, кто не имеет будущего, кто знает, что он уже не увидит его – каковы бы ни были утешения.